Архаичный красный: эволюция цвета

«Если сомневаетесь, надевайте красное!“ (с) Билл Бласс

Почти 4 года назад я писала пост, посвященный черному цвету, взяв за основу книгу французского историка, антрополога и искусствоведа Мишеля Пастуро. Тогда я думала подготовить ещё несколько публикаций с кратким обзором его книг, посвященных другим цветам: красному, зелёному и синему. И вот замысел, отложенный в долгий ящик, наконец-то частично реализовался. Сегодня предлагаю поговорить о прекрасном, таинственном, смелом, притягивающем взгляды красном. Цитаты ниже по тексту — выдержки из книги Мишеля Пастуро „Красный. История цвета“.

Эпитет „архаичный“ в отношении красного цвета в названии поста не случаен. Красный цвет можно по праву назвать первым цветом, которым человек научился повелевать: изготавливать, воспроизводить, разделять на оттенки. На протяжении долгих веков этот факт дал ему фору и обеспечил первенство среди других цветов. Несмотря на то, что сегодня красный занимает куда более скромное место в нашей повседневной жизни в сравнении с древними эпохами, он по-прежнему остается наиболее заметным из цветов, обладающим наиболее богатыми ассоциативными возможностями и символикой.

Именно красный стал для человека опытной площадкой, на которой он учился обращаться с цветом, достиг в этом первых успехов, а затем выстроил свой хроматический мир. Самой ранней цветовой гаммой, которую открыл для себя человек, стала гамма красного: на её основе он выработал свою первую палитру, создавая различные тона и оттенки.
Главенство красного наблюдается как в повседневной жизни, так и в материальной культуре. На всём побережье Средиземного моря этот цвет с ранних пор занимает важное место в строительстве отдельных жилищ и целых городов (кирпич, черепица), в домашнем быту и убранстве домов (гончарные изделия и керамика), в производстве тканей и одежды (красные тона — признак высокого положения), а также в изготовлении драгоценных уборов и аксессуаров (в этой области он рассматривается как оберег, украшение и залог удачи). В различных изображениях и ритуалах он также часто ассоциируется с идеей власти и священного, сопровождается богатейшим символическим рядом, а порой, по-видимому, еще и обладает некоей сверхъестественной силой.

От палеолита до заката античности

На орудиях труда эпохи палеолита, на костях, рогах и зубах животных, статуэтках и просто гладких камнях археологи часто находят цветные отметины, оставленные древними людьми. Примечательно, что почти всегда эти отметины красного оттенка. В некоторых захоронениях эпохи верхнего палеолита дно могилы посыпалось толстым слоем порошка красной охры. Этот факт дает основание предположить, что уже в это время красный в представлении человека обладал магической силой и свойствами оберега. Красный также является одним из основных цветов палитры древних художников. В пещерах, где можно увидеть самые знаменитые настенные росписи Западной Европы: Шове, Коске, Ласко, Пеш-Мерль, Альтамиры можно увидеть рисунки, выполненные из гематита, одного из наиболее распространенных в Европе минералов железа. 

Проходят тысячелетия, и уже по ранним примерам живописи Древнего Востока и Египта заметно, как усовершенствовалась техника живописи, в том числе обогатившись новыми оттенками красного. Помимо традиционного гематита появляются новые красители. К примеру, в Древнем Египте для создания красного оттенка входят в употребление природный сульфид ртути — киноварь и реже реальгар — природный сернистый мышьяк. Они чрезвычайно ядовиты, дорогостоящи и используются в небольших количествах, что предполагает наличие серьезных технических познаний, без которых работа с данными красильными лаками невозможна.

В Древнем Египте красный чаще всего имеет негативную коннотацию. Это цвет пустыни, антагонистом которого является чёрный — цвет плодородного нильского ила. Это также цвет народов пустыни — врагов Египта, и поэтому красный прочно ассоциируется с кровью и насилием. Имя древнеегипетского бога Сета — убийцы Осириса, являющимся воплощением жестокости и хаоса, пишется красным, а само божество зачастую изображается с рыжими волосами и одетым в красную одежду. Однако не все древнеегипетские оттенки красного наделяются зловещим смыслом. К примеру, считалось, что амулеты из красной яшмы предохраняют от зла, так как впитали в себя кровь и слёзы богини плодородия Исиды (к слову, иногда изображавшейся в облике кобылы рыжей масти).

Что же касается древнего мира Ближнего Востока, то Мишель Пастуро делает заключение о том, что здесь красный всё же имеет скорее положительное значение. Он ассоциируется с процветанием, плодородием и могуществом.

Итак, доминирующую роль красного в символике древних социумов можно считать установленным фактом. Как и то, что эта роль сохраняется за красным в течение очень длительного времени, от верхнего палеолита вплоть до первого тысячелетия до нашей эры, а возможно и дольше. С другой стороны, выяснить причины такого предпочтения затруднительно.
… Возможно, мы найдем ответ, если вспомним, что два главных «референта» этого цвета — огонь и кровь: у всех социумов, во все исторические эпохи красный цвет прежде всего ассоциировался с этими двумя стихиями. Ещё и сегодня почти все толковые словари определяют прилагательное «красный» как «цвет огня и крови». Конечно, у других цветов тоже есть один или несколько мощных референтов в природе, но они, по-видимому, не столь универсальны и не столь постоянны. А вот красный всегда и везде вызывает только две ассоциации: огонь и кровь.

А теперь обратимся к Античности. Автор призывает отказаться от шаблона белоснежных и строгих Древней Греции и Древнего Рима, который был сформирован на основе первых трудов по истории античного искусства XVIII века в духе неоклассицизма, а позже ещё больше укоренился в сознании из-за того, что был подхвачен академической наукой, литературой, живописью, кинематографом и даже комиксами.По сохранившимся следам росписей, фрагментам на руинах античных зданий, а также благодаря современному моделированию росписей на макетах древних зданий с помощью всё более усложняющихся технологийможно сделать вывод о том, что и в домашней обстановке, и в публичном пространстве людей эпохи Античности окружает многоцветье. Большинство зданий расписаны как внутри, так и снаружи, и чаще всего цвет этой росписи опять же красный.

Одним из свидетельств главенствующей роли красного цвета и его популярности на всей Римской империи является тот факт, что для создания различных оттенков красного древним художникам требуется наибольшее количество пигментов, чем для оттенков любого другого цвета. Ранее уже упоминалась красная охра, гематит и киноварь, которые широко использовались древними египтянами и греками. Судя по всему, гематит в Древнем Риме сдает свои позиции, уступая их киновари, несмотря на ее высокую стоимость и вредность. В „Естественной истории“ Плиния, написанной в 60-70-х гг. н.э., есть упоминание о том, что киноварь стоит „«в пятнадцать раз дороже африканской охры».

… по цене эта краска не уступает «александрийской синей», то есть тому самому египетскому синему, о котором мы упоминали выше, — самому дорогому из пигментов Античности. В I веке нашей эры киноварь высшего сорта добывают на рудниках Альмадена, в самом сердце Испании. В Рим ее доставляют в виде минерала, затем обрабатывают в многочисленных мастерских, находящихся у подножия Квиринала. Это настоящий промышленный район, оживленный, шумный, зловонный и нездоровый. Есть и другая разновидность киновари, попроще, ее добывают в недрах вулканических гор Апеннинского хребта, но живописцы Помпеи, очевидно, пренебрегают этой краской: их заказчикам нужно только самое лучшее, самое дорогое, поражающее воображение.

Из минеральных пигментов, получивших распространение в Античности, следует также добавить различные виды красноватых смол местных или экзотических деревьев (туи, кипариса, драцены). В ходу также были так называемые “лаки»: красящие вещества, которыми окрашивали заранее приготовленный белый порошок минерального происхождения (каолин, алюминий). Речь идет прежде всего о марене, кермесе и пурпуре.

Марена — травянистое растение, корни которого обладают высокой окрашивающей способностью. В первом тысячелетии до нашей эры мастера красильного дела Средиземноморья полностью овладели искусством окрашивания мареной. Для получения разнообразных оттенков к ее корням добавляли различные протравы (уксус, винный камень, квасцы, а ранее — известь и даже выстоявшуюся мочу).

Марена дает устойчивые, насыщенные и разнообразные тона, но все они, увы, матовые. По этой причине греческие и римские красильщики предпочитают марене кермес — пигмент животного происхождения, дающий стойкие, насыщенные и при этом сияющие тона. Кермес изготавливается из высушенных насекомых, которых собирают на листьях различных деревьев и кустарников, растущих на побережье Средиземного моря (преимущественно дубов). Дополнительная сложность в том, что красящее вещество выделяют только самки, причем только в определенный момент — перед кладкой яиц.

Насекомых окуривают парами уксуса, потом высушивают на солнце, и они превращаются в некое подобие коричневатых зерен; если истолочь эти зерна в ступе, из каждого выделится капелька жидкости ярко-красного цвета — это и есть пигмент. Он дает стойкие, насыщенные, сияющие тона, но, чтобы получить немного краски, необходимо огромное количество насекомых. Вот почему кермес стоит так дорого и применяется только при окрашивании роскошных тканей.

Однако гордостью римского красильного дела был не кермес, а более дорогое красящее вещество — пурпур. Несмотря на то, что пурпур ассоциируется, в первую очередь, с Древним Римом, римляне переняли знания и навыки по окрашиванию пурпуром у своих предшественников — греков, египтян и, прежде всего, — финикийцев. Задолго до господства Рима у народов, проживающих на Средиземноморье окрашенные пурпуром ткани были признаком богатства и власти, ценились выше и стоили дороже всех остальных. В пурпур облачались цари, военачальники, жрецы, а также им украшались статуи богов. Такое преклонение перед этим красителем было обусловлено тем, что он давал удивительно стойкие сияющие оттенки, которые не выгорали на солнце, и, более того, обогащались под воздействием света.

Ткани приобретают новые, изменчивые, переливающиеся оттенки цвета, которых не было вначале. Цветовая гамма — от красного до фиолетового, от фиолетового до черного, иногда среди промежуточных тонов встречаются розовый, красно-лиловый, синий, а затем все возвращается к красному. Когда люди смотрят на пурпур, им кажется, будто перед ними какое-то живое, магическое существо. В самом деле, откуда взялась эта краска? О происхождении пурпура существует множество легенд. Самая распространенная из них, греческая, гласит, что удивительную красящую способность пурпура открыла собака, которая рылась в песке на морском берегу, надкусывала раковины, и вдруг морда у нее окрасилась в красный цвет. В другом варианте, менее древнем и более прозаическом, говорится, что честь открытия пурпура принадлежит финикийским морякам: однажды, вытаскивая из раковин крупных моллюсков семейства иглянка, чтобы приготовить из них обед, финикийцы заметили, что пальцы у них стали ярко-красными, как будто их окунули в кровь*
*Об античном пурпуре существует огромная, но не всегда одинаковая по ценности литература; из нее можно порекомендовать: Born W. Purple in Classical Antiquity // Ciba Review. 1–2. 1937–1939. P. 110–119; Reinhold M. History of Purple as a Status Symbol in Antiquity. Bruxelles, 1970 (Latomus. Vol. 116); Daumet J. Etude sur la couleur de la pourpre ancienne. Beyrouth, 1980; Stulz H. Die Farbe Purpur im frühen Griechentum. Stuttgart, 1990.

Античный пурпур действительно производится из секрета желез некоторых моллюсков, обитающих у берегов Восточного Средиземноморья. Для изготовления самой роскошной и дорогостоящей ткани используются несколько видов моллюсков: вида багрянка (от латин. purpura, что и дало название пигменту), представители семейства мурекс murex brandaris и murex trunculus. Последний из перечисленных — обрубленный мурекс дает самый изысканный пурпур и в огромных количествах собирался на берегах Палестины, где и сегодня можно увидеть гигантские нагромождения из обломков раковин на месте бывших красильных мастерских.

Процесс добычи моллюсков (особенно purpura и murex) для изготовления пурпура невероятно трудоемкий. Их ловят в открытом море или на подводных скалах. Сезон рыбалки длится только осенью и зимой. Летом моллюски скрываются от жары на дне, зарываясь в песок или забираясь под скалы, а на весну приходится брачный период, когда выделения теряют окрашивающую способность.

… самое главное — поймать и сберечь моллюска живым, потому что драгоценный сок он выделяет в момент смерти. Это секрет маленькой железы (древние считали ее печенью моллюска), которую надо очень осторожно извлечь из раковины, чтобы не повредить. Собранный секрет приходится подвергать многоэтапной обработке (выдерживание в соляном растворе, кипячение, выпаривание, процеживание), прежде чем сделать из него краску. Вот почему пурпур стоит так дорого. К тому же для извлечения даже небольшого количества сока надо собрать громадное количество раковин; а в процессе создания красящего вещества теряется до 80 % сырья. Если верить Плинию и другим авторам, чтобы получить фунт (324 грамма) пигмента, пригодного для окрашивания, надо израсходовать пятнадцать-шестнадцать фунтов сока!

Со временем крупные мастерские по изготовлению пурпура переходят в разряд императорских, имеющих монополию на вылов пурпуроносных моллюсков, на производство, транспортировку и продажу краски. Число частных мастерских стремительно снижается, да и делают они только пурпур низкого качества. Таким образом, в поздней Империи право носить одежду из пурпура высокого качества остается лишь у небольшой группы людей: ряда жрецов, чиновников и военнослужащих при исполнении служебных обязанностей. Право же носить одежду, состоящую из одних лишь пурпурных тканей, осталось только за императором. Такая одежда символизировала его абсолютную власть и божественную сущность. Нарушение этой привилегии было преступлением, которое приравнивалось к государственной измене и каралось смертью.

Любимый цвет VI–XIII веков

Несмотря на то, что красный был очень востребованным цветом у греков и римлян, его нельзя назвать их любимым в современном понимании. В сознании людей того времени цвет еще неразрывно связан с материей, и только в период раннего Средневековья, по мнению Пастуро, происходит решающий сдвиг, когда цвет начинает существовать как абстрактное понятие, как концепт. Этому, в первую очередь, способствовало распространение по всей Западной Европе системы богослужебных цветов, а затем — появление гербов и языков геральдики.

В христианской символике восприятие красного обусловлено отсылкой к его двум основным референтам — огню и крови, каждый из которых ассоциируется как с позитивным, так и с негативным значением. Позитивный смысл огненно-красного отсылает нас к символике божественного вмешательства. Негативный смысл связан с взаимосвязью огненно-красного и адского пламени. Это цвет дьявола и демонов. На миниатюрах и фресках демоны часто изображались полностью красными или с красной головой.

Кроваво-красный цвет выступает символом насилия и скверны. Надо отметить, что взаимосвязь красного и вещей, вызывающих отвращение, ведет свои корни не от Библии. К примеру, эпоха Античности рассматривает менструацию как один из самых гнусных проявлений человеческого естества, а потому вокруг месячных сосредоточено множество суеверий.

Трудно найти что-либо столь же вредоносное, как менструальная кровь. Самое сладкое вино превращается в уксус, когда к нему подходит женщина, у которой месячные. Если она коснется всходов, урожая не будет; если она будет прививать черенок, он не примется; если сядет под деревом и обопрется спиной о ствол, с дерева опадут все плоды. От ее взгляда тускнеют отполированные зеркала, темнеет блеск стали и сияние слоновой кости. При ее приближении пчелы умирают в улье, на бронзу и железо нападает ржавчина, от нее исходит зловоние. Собаки, лизнувшие эту нечистую кровь, становятся бешеными, с их укусом в тело попадает яд, от которого нет исцеления.

Plinius. Historia naturalis. VII, XII (§ 2–6).

Теологи же связывали месячные с наказанием за грехопадение первой женщины. Бог покарал Еву, а заодно и ее дочерей (всех женщин), приговорив их к тому, чтобы в напоминание о первородном грехе они каждый месяц осквернялись красным. Некоторые авторы, особенно из монашеской среды, используют менструацию как доказательство того, что прекрасное внешне тело женщины наполнено нечистотами: внутри него только гниль, грязь и экскременты (о женоненавистничестве средневековых монахов и проповедников см.: d’Al­verny M.-T. Comment les théologiens et les philosophes voient la femme // Cahiers de civilisation médiévale. 1977. Vol. 20. P. 105–129; Bloch R. H. La misogynie médiévale et l’invention de l’amour en Occident // Cahiers du GRIF. 1993. Vol. 43. P. 9–23. Многочисленные свидетельства о женоненавистничестве проповедников приводятся также в кн.: Horowitz J., Ménache S. L’Humour en chaire. Le rire dans la prédi­cation médiévale. Genève, 1994, особ. на с. 190–193.).

Параллельно с этим красный в понимании средневекового человека — цвет крови Христа, которую он пролил на кресте. С XII–XIII веков он появляется на знаменах крестоносцев, на богослужебных тканях для месс, посвященных Кресту и мученикам.

Эпоха Средневековья стала преемницей в понимании красного как символа власти. Многие короли на коронации облачаются в мантии красного цвета и получают во владение красное знамя.

Короли, правившие на Иберийском полуострове, короли Шотландии и Польши, а в особенности короли Англии в различные периоды своей истории также появлялись на коронации в мантии красного цвета, которая была символом их власти и великолепным наследием античного пурпура. Один лишь король Франции, всегда стремившийся отличаться от других государей, никогда не надевал такой мантии.

В VI–XIII века красный по праву можно назвать любимым цветом аристократии. Знатные особы особо ценят красные ткани, одежды, украшения, драгоценные камни, цветы, предметы обстановки, эмблемы. Сохранилось даже несколько рецептов губной помады этого периода на основе пчелиного воска и гусиного жира, окрашенной кошенилью или мареной с добавкой меда, розмарина, розы или яблока в качестве ароматизатора. В моде светло-красный оттенок помады, который не выглядит вызывающе и эффектно контрастирует с белизной лица, создаваемой с помощью слоя белил.

В Средневековье красный цвет также символизирует любовь в самых разных ее проявлениях. На исходе Средних веков власти некоторых городов обязывают проституток носить предметы одежды кричащего красного оттенка (платье, накидку, пояс и т.д.). Корни этой связи между красным цветом и распутством лежат в Библии. В 17 главе Откровения великая Вавилонская блудница «облечена в порфиру и багряницу» и сидит на «звере багряном».

Неоднозначенный цвет XIV–XVII веков

На исходе Средневековья для красного начинается противоречивый период. В борьбу за статус «главного цвета» включается синий и черный, все больше набирающие популярность при европейских дворах. При этом предпочтение начинает отдаваться более темным оттенкам. Промежуточные тона — желтовато-красный, коричневато-красный, всё больше и больше вызывают отторжение. Однако главная угроза для красного цвета приходит вместе с Реформацией. Согласно новой морали, он слишком яркий, непристойный и безнравственный. Следствием этого становится тот факт, что на рубеже XVI-XVII веков красный сильно сдает свои позиции и всё реже встречается в повседневной жизни и в различных областях культуры.

На заре Нового времени во многих регионах Европы светские власти всё чаще издают законы против роскоши и предписания, регулирующие цветовую гамму одежды. Эти правила преследуют первоочередную цель — подчеркнуть межклассовые различия, указать каждому на его место в обществе и тот факт, что он должен одеваться и в целом жить соответственно своему социальному статусу. Чаще всего в этих предписаниях фигурирует красный.

В разных периодах и в разных областях Европы красную одежду или отметину на одежде обязывают носить людей разных профессий и социальных категорий: мясников, палачей, прокаженных, слабоумных, евреев, мусульман и прочих изгоев.

Когда же красный цвет не предписывается, а, напротив, запрещается носить, причина вовсе не в том, что он слишком яркий или нескромный, а в пигменте, которым его окрашивают. Ткани и одежду, выкрашенные самым дорогим сортом кошенили (granum preciosissimum), дозволяется носить только высшей знати, высшим слоям патрициата, а другие классы общества должны довольствоваться менее дорогостоящими красителями: мареной, кампешевым деревом, рокцеллой и другими лишайниками, а также дешевой разновидностью кошенили — кермесом (graine commune).

В XVI веке Реформация принимает наследие позднего Средневековья в части законов против роскоши и религиозных морализаторских движений и объявляет войну цветам, которые она находит непристойными. В 1558 году выходит предписание, запрещающее людям обоих полов носить красную одежду. В результате из гардероба протестанта исчезают все яркие цвета: прежде всего красный, но также и жёлтый, все оттенки розового и оранжевого, все оттенки зелёного и фиолетового.

Представление о сырье для изготовления красного пигмента лучше всего дают книги рецептов позднего Средневековья и раннего Нового времени (они тогда назывались рецептариями).

… можно сказать, что Средние века добавили к этому перечню (прим.: ранее известных пигментов) всего один красный пигмент: это вермильон — искусственная киноварь, которую получают путем химического синтеза серы и ртути. Этот пигмент, столь же ядовитый, как и природная киноварь, впервые синтезировали в Китае, о нем знали арабские алхимики, а на Запад он попал в период от VIII до XI века. Вермильон дает очень красивый оттенок красного, близкий к оранжевому, яркий и насыщенный, однако у него есть один недостаток: от длительного воздействия дневного света он чернеет.

Наиболее наглядно угасание интереса к красному цвету к XVII веку дают одежда и домашняя обстановка. Цветовые контрасты, характерные для предыдущих эпох, стираются. На смену приходит господство чёрного, серого и коричневого. Разумеется, надо сделать оговорку на то, что цветовая гамма одежды простого населения и представителей высших слоев сильно отличалась. Если первые ограничивались тусклыми цветами, то вторые могли позволить себе яркую одежду, хотя даже у наиболее состоятельной буржуазии и аристократии возникает огромная пропасть между будничной одеждой и нарядами, которые предназначены для выхода в свет по праздничным и торжественным дням.

Пышные празднества в Версале и при других дворах дают неверное представление о колорите Великого века. По правде говоря, это был очень тёмный век, как в хроматическом аспекте, так и в экономическом и социальном.

К списку красных красителей в XVII веке добавляется американское кампешевое дерево, кустарник аннато, из семян которого добывают красящее вещество и мексиканская кошениль — насекомое-паразит, живущее на нескольких видах кактуса опунция, которое, как средиземноморский кермес, дает краску, по яркости и насыщенности тонов напоминающую античный пурпур. Сложности, впрочем, остаются теми же. Для производства краски пригодны только самки насекомого, собираемые перед кладкой яиц.

Но для производства этой великолепной, сияющей краски, как и для производства кермеса, требуется огромное количество насекомых: около 150000 штук на килограмм красителя. Отсюда и высокая цена тканей, окрашенных кошенилью. Тем не менее начиная с 1525–1530 годов сушеная кошениль, превращенная в предмет торговли еще ацтеками, ввозится в Европу, где вызывает восхищение красотой, насыщенностью и стойкостью красной краски, которую из нее производят.

Кошениль, ввозимая в Европу, пользуется такой популярностью, что к середине XVIII века прибыль от её продажи, почти равна прибыли от экспорта полезных ископаемых. Дороговизна красителей оставляет за красным статус цвета знати и маркером аристократизма. В 1670-е годы Версаль становится отправной точкой для моды на «красные каблуки», захватившей все европейские дворы.

В средних слоях общества красную одежду можно увидеть гораздо реже. Крестьяне берегут красную одежду для особых случаев, например, на свадьбу. Невеста в красном — типичная картина того времени. Свадебная традиция белого платья для невесты появятся в деревнях только в конце XIX века.

Опасный цвет XVIII–XXI веков

Сияющий и блестящий XVIII век стал радужным мостиком между между мрачными XVII и XIX веками.

Начиная с 1720‐х годов Просвещение не только озаряет умы, оно сияет и в обстановке повседневной жизни: двери и окна делаются шире и выше, освещение становится совершеннее и стоит дешевле. Теперь цвета легче разглядеть, и им уделяется больше внимания… Блеклых, темных тонов становится все меньше, теперь уже не увидишь вокруг ни тускло-коричневого, ни исчерна-зеленого, ни малиново-фиолетового, которыми так увлекались в минувшем столетии. В одежде и в оформлении интерьера теперь в моде светлые, радостные оттенки, нежные пастельные тона, особенно в синей, желтой, розовой и серой цветовой гамме.

Однако новая мода никак не выделяет красный цвет и, тем более, не возвращает ему лидирующие позиции. Наоборот, XVIII век положит начало медленного, но необратимого упадка красного. На смену ему выходит новый фаворит — розовый, который, возникнув из безызвестности, совершил триумфальное шествие по Европе. Мишель Пастуро даёт небольшой экскурс в историю розового цвета, на которой я не буду подробно останавливаться. Отмечу лишь ключевые, самые интересные факты.

Розовый цвет полноценно входит в повседневную жизнь европейцев только на рубеже XIV-XV веков, когда венецианские купцы завозят из Южной Индии и Суматры древесину фернамбукового дерева. Его красящая способность уже была известна к этому моменту, но считалась слишком нестойкой. Все кардинально меняется, когда в 1380-1400-е годы итальянские красильщики добавляют к древесине фернамбукового дерева особые протравы и в результате получают настоящие стойкие розовые тона.

Новинка имеет огромный успех. Многие владетельные князья желают носить одежду этого экзотического цвета, они находят его утонченным и загадочным. Жан, герцог Беррийский, видный меценат и любитель того, что мы сегодня назвали бы «современным искусством», вводит розовый цвет в моду при французском дворе. Новая мода, пришедшая из Италии, распространяется не только на декоративные ткани и одежду, но и на изобразительное искусство.

Спустя несколько веков европейцы найдут в Южной Америке породу тропических деревьев с древесиной, по свойствам очень похожей на фернамбуковое дерево, но с гораздо более стойкой окрашивающей способностью. Экспорт этой древесины взлетает до таких масштабов, что её название (brasil) даёт имя целой стране, в которой её добывают — Бразилия. Стоимость южноамериканской рабочей силы низкая, поэтому и стоимость древесины в Европе достаточно низкая, даже несмотря на то, что ее привозят из-за океана. Это, в свою очередь, рождает колоссальный спрос на розовые тона не только у высших слоев, но и у среднего класса, наконец-то получившего доступ к красивым и стойким оттенкам, которые раньше были недоступны из-за дороговизны.

Можно смело сказать, что современный розовый цвет родился в XVIII веке с легкой руки мадам де Помпадур. Влиятельная фаворитка обожала розовый (особенно в сочетании с небесно-голубым) в одежде и в оформлении интерьера. Интересно, что в то время розовый не идентифицировался как исключительно женский цвет. Он был одинаково востребован как в женской, так и в мужской одежде.

Только начиная с 1970-х годов розовый сначала в США, а потом и в Европе, становится исключительно женским цветом.

… благодаря знаменитой кукле Барби, розовый становится общепризнанным женским цветом, цветом женственности, который спустя недолгое время будет безраздельно властвовать в играх и в мечтах маленьких девочек. Думаю, позволительно выразить сожаление по этому поводу.

Несмотря на то, что красный постепенно отходит на второй план, окончательно он не исчезает. В придворных кругах XVIII века красный чаще носят на лице, злоупотребляя им даже больше, чем люди в развращенную эпоху упадка Римской империи. Следуя канонам светского этикета, мужчины наравне с женщинами покрывают все лицо слоем свинцовых белил, а губы и щеки выделяют не менее ядовитой красной краской. Румяна чаще всего изготавливаются на основе оксида свинца (сурика) или сульфида ртути (киновари), перемешиваются с пчелиным воском, бараньим салом или каким-нибудь растительным жиром.

То, что мы сегодня называем бьюти-бокс, появилось уже в XVIII веке: в высшем обществе не только женщины, но и мужчины повсюду носят с собой шкатулку с косметикой; в ней обычно лежат пудра, румяна, зеркальца и кисточки, и никто не стесняется подкрашивать лицо в многолюдном обществе. При французском дворе употребление румян и помады считается почти что обязательным, и цвет их должен быть как можно более насыщенным.

Последующие за пышной эпохой Версаля революционные потрясения, наполеоновские войны, а также пробуждающийся интерес к Античности, свели на нет моду на чрезмерно накрашенные лица. XIX век привносит более сдержанную и изящную манеру наносить макияж. Яркие красные помада и румяна остаются в ходу только у профессиональных жриц любви и у женщин, сознательно стремящихся спровоцировать скандал. Мужчины перестают краситься и все реже прибегают к использованию красного в одежде. Цвет, символизирующийся с древнейших времен с мужественностью и воинственностью, всё в большей степени переходит в разряд «женских» цветов, переставая быть одеждой для мужчин, но оставаясь, как и раньше, украшением для женщин.

После войны в бурные 1920-е годы прежние светские условности и рамки приличия, связанные с одеждой и макияжем, были выброшены на свалку истории. Тем более, что цены на губную помаду становятся доступными, и она впервые в своей истории превращается в товар массового потребления. Поворотным же моментом в истории губной помады стал 1927 год, когда химик Поль Бодекру изобретает «нестираемую» помаду на основе эозина, которая «допускает поцелуй». Эта помада яркого, почти агрессивного красного цвета получает название «красный поцелуй» и пользуется колоссальным успехом вплоть до конца 1950‐х годов, пока на смену не приходят более нежные оттенки с менее плотной текстурой.

В 60-е годы XX века наступает эпоха раскованности, когда любые хроматические табу становятся пережитком времени. Сегодня любая женщина без оглядки на возраст, рода деятельности, социального положения и т.д. может носить красное. И, на мой взгляд, это прекрасно! :)

Какое значение имеет красный в современном обществе? Сегодня во многих областях красный запрещает, предписывает, запрещает. Также он все еще воспринимается как цвет соблазна и ассоциируется с удовольствием (особенно с физическим). Он перестал быть цветом проституции (которым был очень долго), но до сих пор остается цветом эротизма. Свежие исследования показывают, что красный привлекает взгляды мужчин больше, чем белое или черное.

Красный сегодня также является праздничным цветом, особенно на Новый год. Красная одежда рождественского деда унаследована от святого Николая, покровителя и защитника детей, который еще с позднего Средневековья изображался в красной митре и красной мантии. 

У красного есть еще одна праздничная символика — легендарная связь с театром и его красным занавесом.

Следует сказать, что театральный занавес не всегда был красным. В XVIII веке он, как правило, был синего цвета, однако со временем театры стали отдавать предпочтение красному, не только потому, что вкусы у людей изменились, но главным образом потому, что при новых способах освещения актеры лучше смотрелись, когда на них падал красный отсвет. Актрисы и певицы жаловались, что в обрамлении занавеса и в декорациях синего либо зеленого цвета их лица выглядят бледными и безжизненными. В итоге занавес и сцена, а затем и зрительный зал стали красными. Постепенно красный цвет, иногда с добавлением золота, превратился в эмблематический цвет театра и оперы. И остается им до сих пор.

Такова история противоречивого красного цвета — «странная судьба для цвета, пришедшего к нам из такой глубокой древности, несущего в себе столько смыслов, породившего столько легенд, столько грез! Но, быть может, его долгая история уже стала неподъемной для наших современных обществ, уставших от неверия в собственные ценности и каждый день поворачивающихся спиной к своему прошлому, своим мифам, символам и цветам?», заключает Мишель Пастуро, прощаясь со своими читателями на странице книги.

Благодарю всех, кто заглянул!

А какое место красный занимает в вашей жизни? Делитесь в комментариях о своих отношениях с красным :)

Вероника